Удивительно и странно, но эта книга начала у меня возникать, когда я посмотрела "Сумерки". Мне вдруг почудилось, что этот неоготический роман прекрасной красавицы Беллы (La Belle) и вампира Эдварда (La Bete) (Красавицы и Чудовища) родился из сна Татьяны Пушкина, которую поздравляли ведь с днём рождения тоже как Belle Tatiana. А когда в одной из сцен фильма Джейкоб, обернувшийся огромным медведем, вдруг вышел из леса с полуобморочной Беллой на руках, - у меня в этом уже не было никаких сомнений. А говорят, что на западе и в Америке совсем не знакомы с русской литературой. Или это Пушкин так глубоко перелопатил всю мировую мифологию? Известно, как Голливуд занят поиском сюжетов в залежах мировых мифов. Пушкинское "Еще страшней, еще чуднее..." относит нас к "Алисе" Кэрролла, а современного зрителя к фильмам Тима Бёртона об Алисе, путешествующей в иных мирах и возвращающейся, как и Татьяна из своего сна, c важным посланием. "Кто там, в малиновом бе