И вот мы на Кубе в местечке Варадеро. Пятизвёздочный отель «Мелид Варадеро» просто великолепен! Представьте себе гигантское пятиэтажное кольцо номеров с круговыми балконами, с которых свисает зелень до самой земли, а внутри этого кольца вечнозелёные мини-тропики: скалы, гроты, удивительные нагромождения камней, водопады, статуи, пальмы, тропинки и пр. Туристы бродят внутри и фотографируются. Русских практически нет — одни иностранцы: канадцы, немцы, англичане, аргентинцы и пр.

Для туристов оставили десятка два бараков в первом ряду лагеря, а дальше только остовы сотен бараков. Об Освенциме можно писать и говорить бесконечно. Но вот что меня огорчило. Хотя этот лагерь освободили войска 1 — го Украинского фронта под командованием генерала Курочкина — об этом нет информации, да и вообще, я заметил, там замалчивают нашу победу: нет проспектов на русском языке, табличек на памятниках и т. д. Кстати, и русских групп там мы не видели. Кругом тысячи туристов из всех стран мира, но русской речи не слышно: «мы Иваны, не помнящие родства». Наша молодёжь не интересуется прошлым. А это очень плохо.

— Машины оставим здесь, а сами вплавь переправимся через протоку вон в ту соседнюю лагуну! Там мелководье и очень много рыбы — побродим с неводом. Женщины! Переплывайте налегке, а мы с Николаем — с неводом. Да смотрите осторожнее — течение в протоке очень сильное и глубина её — около двадцати метров!

Задержка рейса самолёта, а затем и теплохода, в этот раз дважды сыграла свою отрицательную роль — в начале путешествия и в конце. Первоначально мы должны были лететь в Благовещенск — там нас ждал теплоход. Но рейс самолёта запоздал, и нам пришлось брать билеты до Хабаровска. В Хабаровске мы всё-таки сели на наш теплоход и продолжили путь до Комсомольска-на Амуре. Затем теплоход чуть запоздал и нас не успел доставить вовремя в Благовещенск. Так как теперь мы опаздывали на самолёт, капитаном было принято решение доставить нашу группу от местечка Поярково (километров 120—150 от Благовещенска) быстроходными пограничными катерами (он, видно, согласовал с пограничниками этот вопрос). Всё окончилось благополучно, и все эти треволнения даже добавили нам драйву от этого изумительного путешествия.

С жадностью вглядываюсь в музее Сталина в его чёрную посмертную маску, рассматриваю его вещи, мебель, читаю документы и газетные статьи, разглядываю фотографии. Перед музеем стоит полутораэтажный каменный дом, в котором родился и прожил четыре года будущий мучитель миллионов людей. В подвале рассматриваю сапожную мастерскую отца Сталина. Во дворе стоит большой памятник тирану и его вагон-салон, в котором он ездил на Тегеранскую конференцию.