Таннер лишь ухмыльнулся, в его глазах вспыхнуло злорадство – точно как у царя на заснеженной декабрьской площади. Похоже, русский рубин уже успел подсказать ему, как следует поступать с юными искателями, каптенармусами и охранниками, и результат обещал быть не более приятным, чем у Николая.

Перевёрнутые ступени с четырёх сторон храма-монумента спускались, то есть поднимались к открытому внутреннему дворику, где мужчины в полосатых костюмах и женщины в шёлковых платьях прогуливались вверх ногами по мостикам-переходам и стояли на окружающих балкончиках, не обращая внимания на земное притяжение. Джек вдруг понял, что пол, на котором он стоит, полого поднимается от центральной эмблемы вверх во все стороны – и вовсе даже не пол, а купол потолка над головой у тех перевёрнутых!

Джек ощутил на запястье тяжёлую хватку, затем и на другом – двое солдат подобрались сзади. Их сжатые пальцы превратились в рубиновые наручники. На лице Таннера мелькнула зловещая самодовольная усмешка, повторенная призрачными соправителями, и рубиновая короста поползла по рукам и плечам Джека, грозя сковать всё тело и обратить в камень целиком.

Люди вокруг недовольно взирали на возмутителя спокойствия. Дежурный в костюме-тройке с эмблемой «Министерский экспресс» на рукаве опустил газету, которую читал, и тоже бросил хмурый взгляд. Джек совсем забыл, что транспортная служба Старших министерств требовала от пассажиров полного молчания во избежание лишнего обмена информацией между секретными агентствами.

Фантом всё ещё занимался короной, выковыривая мелкие бриллианты и выкладывая их на лоскут чёрного бархата. Джек с облегчением перевёл дух и отпустил пистолет, который тут же взлетел по нити обратно к Вороне. Бесшумно спрыгнув на ковровую дорожку балкона, Джек снова перегнулся через перила и пригляделся к профессору. Тот в самом деле был в сознании и наблюдал за работой Фантома, нисколько не напоминая одурманенного пленника. Даже говорил что-то шёпотом с таким видом, будто давал указания, а когда Фантом выдернул из навершия короны огромный яйцевидный рубин, то повёл себя совершенно невероятно. Таннер встал с кресла!