Черепнин Н.Н. ДВА ХОРА ДЛЯ СМЕШАННЫХ ГОЛОСОВ A CAPPELLA НА СТИХИ Ф. ТЮТЧЕВА. Ор. 10

ДВА ХОРА ДЛЯ СМЕШАННЫХ ГОЛОСОВ A CAPPELLA НА СТИХИ Ф. ТЮТЧЕВА. Ор. 10

1. Листья

2. Олегов щит

Включает оригиналы поэтических текстов и аудиозапись по QR-коду.

Данное хоровое произведение предназначено для детских хоровых коллективов, музыкантов-профессионалов и любителей хорового пения. (Из сборника: Антология русской светской хоровой музыки a cappella XIX — начала XX века. Аудиозапись по QR-коду. Выпуск 11. Черепнин Н.Н. / ред., сост. Е. Д. Светозарова)

Этот опус был создан в 1899 году и посвящен выдающемуся русскому музыковеду и музыкальному критику, другу Черепнина Александру Вячеславовичу Оссовскому.

1. ЛИСТЬЯ. Если лирическую миниатюру «Клонит к лени» допустимо сравнить с тонкой полупрозрачной акварелью, то яркую и динамичную хоровую поэму «Листья» смело можно уподобить монументальному полотну, написанному сочными масляными красками.

Созданные Черепниным музыкальные образы следуют за поэтическим текстом, воспроизводят его наглядно и конкретно. Тем самым композитор демонстрирует, что и техникой изобразительности он владеет блестяще. «Тощую зелень» сосен и елей композитор представляет с помощью угловатых мелодических ходов, подчеркнутых резкими акцентами. Слова, характеризующие листья («Мы ж, легкое племя, // Цветем и блестим»), помимо изящно очерченной, полетной мелодической линии переданы облегченным звучанием хора (без партии басов) в высокой тесситуре. Эпизод «Но птички отпели, //

Цветы отцвели» выделен более медленным темпом и указанием на исполнение lamentoso. Стремительный гаммообразный взлет сопрано в высокий регистр, совпадающий с нарастанием динамики и ускорением темпа на слова «Не лучше ль за ними и нам улететь!», воспринимается как имитация полета. Особенно интересно решена заключительная, кульминационная часть произведения. Здесь можно говорить даже об использовании приема звукоподражания, т. е. о звуковой имитации завывания ветра. Вихреобразное триольное движение, динамические взлеты, порывистые восходящие фразы у теноров

и басов, чередующиеся с нисходящими, «сползающими» хроматическими ходами и с широкими, отмеченными акцентами скачками на септиму и октаву,

в полной мере живописуют слова «О буйные ветры, // Скорее, скорей!». Не менее важную изобразительную роль играют быстрый темп, широкий регистровый охват, использование высокой тесситуры и напряженной динамики.

В дополнение к сказанному следует отметить преимущественно шести-, семи- и восьмиголосное звучание. Таким образом, есть все основания говорить об инструментальном и даже о симфоническом мышлении композитора.

Такая живописность, иллюстративность и свободное использование самых разных приемов хорового письма уже в 1890-е годы становятся характерны для хоров петербургских композиторов (Кюи, Направник) и тех, чей стиль формировался в Петербурге (Гречанинов). Это отличает их хоровые пьесы от музыки московских коллег, многие из которых культивировали классический стиль хорового письма a cappella (Ипполитов-Иванов, Аренский, Танеев).

2. ОЛЕГОВ ЩИТ. В стихотворении Тютчева звучат отголоски исторического события 907 года: по преданию, упомянутому в летописи, киевский князь Олег во время похода на Константинополь (в тогдашней русскоязычной традиции — Царьград) в знак победы повесил свой щит на его въездных воротах .

В музыке первого раздела хора, соответствующего первой строфе стихо-творения, в которой звучит молитва мусульман («Аллах! пролей на нас свой свет!..»), присутствует обобщенно-восточный колорит. Это касается прежде всего интонационной стороны, но распространяется также на ритмику: композитор использует характерную для восточной музыки ритмическую фигуру — триоль с пунктиром. Благодаря доминированию светлых тембров (женские голоса и тенор), а также реальному двухголосию этот эпизод отличается легкостью и прозрачностью звучания.

Второй раздел — молитва христиан-славян («Великий Бог! Веди нас ны-

не») — вызывает некоторые ассоциации с русским церковным пением. Фактура здесь более плотная, важная роль отводится мужскому составу хора, поющему на четыре голоса, а общее звучание хора доходит до семиголосия. На окончание молитвы славян накладываются восклицания продолжающих молиться магометан. В результате на какое-то время образуется своего рода двуххорность, позволяющая говорить о чертах сценичности.

В третьей строфе стихотворения и, соответственно, в последнем разделе хора, интонационно не связанном с предыдущими, содержится авторское пророческое заключение, символизирующее ожидаемую победу. Заключительные такты, приходящиеся на слова «Олегов озарила щит», воспринимаются как подлинный апофеоз: торжественный характер (maestoso), замедление темпа, широкое многоголосие, высокая тесситура у всех голосов хора, мощная динамика, утверждение светлого до мажора.